Текст песни Александр Маршал - Штрафбат
Просмотров: 88
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
На этой странице находится текст песни Александр Маршал - Штрафбат, а также перевод песни и видео или клип.
Белкин Лазарь Абрамович
Родился 1/11/1921 в местечке Чечерск в Белоруссии.
Закончил семь классов школы, поступил в сельхозтехникум, учился на зоотехника.
В ноябре 1939 года по комсомольской путевке, поступил в Гомельское стрелково – пулеметное училище (ГСПУ). Попал в курсантскую пулеметную роту и за полтора года учебы стал хорошим пулеметчиком.
17 – го июня 1941 года в ГСПУ состоялся выпуск молодых лейтенантов.
Я получил назначение в Белорусский Особый Военный Округ, в 3-ую Армию, в 56-ую Стрелковую Дивизию. 21-го июня, мы, 10 молодых командиров Красной Армии, выпускников ГСПУ, прибыли в Гродно, в штаб дивизии, и поздним вечером того же дня, уже были в местечке Гожи на границе с Польшей. Здесь находился 184-й Стрелковый Полк, в котором нам предстояло начать свою командирскую службу.
На следующий день нашу группу зачислили в состав, уже разбитого немецкой авиацией, 184-го Стрелкового Полка.
Попал в плен, из плена бежал в 1943 году, после спецпроверки в Рязанском лагере, направлен искупать вину в 10-й ОШБ.
Г.К. – На какой фронт был направлен 10-й ОШБ?
Л.Б.- В начале апреля 1944 года нас погрузили в эшелон и сказали: едем брать Одессу. Но в Белгороде наш эшелон задержали, пропускали к фронту какую-то польскую часть, и пока мы до Одессы доехали, ее без нашего участия освободили. Нас высадили на станции Новый Буг, и оттуда, пешим порядком, километров четыреста, мы топали до Днестра. Сменили в обороне какой-то поредевший стрелковый полк, в районе села Шерпень, и тут снова началась для нас война на передовой. Вокруг фруктовые сады и… смерть… Тех, кто получал легкое ранение, отправляли после санбата «на освобождение» - в 18-й ОПРОС.
Л.Б.- В августе нас перебросили по понтонному мосту через Днестр на плацдарм. Заняли траншеи. От нас до немцев всего метров восемьдесят, нейтральной полосы фактически не было. И все эти метры, до окопов противника были нашпигованы минами. Расставили пулеметы на обороняемом взводом участке.
С немцами переругивались. Можно было увидеть и такое - Валентин Буц вылезает на бруствер, садится возле пулемета, закуривает самокрутку, и разговаривает с немецким пулеметчиком! Говорю ему – « Буц, немедленно спустись в траншею! Тебя же сейчас немцы «снимут»! Он отвечает – «Все в порядке, командир, я тут с одним немцем познакомился – и, сложив ладони рупором, кричит – Карл! Карл!».
С немецкой стороны доносится – «Момент, нихт шпрехен! Фельдфебель комт!».
А бывало и так - Валентин стреляет из пулемета по противнику, оттуда отвечают огнем , но показалось ему, что эта пулеметная дуэль - пустая, только зря патроны тратят. Валентин кричит немцам – Эй! Фриц! Какого черта стреляешь!? Неожиданно оттуда отчетливо доноситься – Я не Фриц, я Карл! – Давай не будем стрелять!- Гут!- согласился Карл. Но война есть война. Я быстро Буца в сторону отодвинул, мол, ты здесь еще натуральное братание , прямо на глазах у «особиста» устрой, и дал длинную очередь по немецким позициям .
Карл орет со своей стороны – Нит гут! Мы же договорились!
Но 18-го августа, ночью, этой «фронтовой идиллии» наступил конец.
На передовую привезли водку в бочках, каждому налили по 200 грамм, плотно накормили и сказали, что на рассвете, после залпа «катюш», мы должны атаковать немцев. Всех пулеметчиков раскидали по стрелковым ротам.
За 15 минут до начала атаки, мы изготовились, но команды не поступало. Все утро мы провели в напряженном ожидании. Передали приказ – Атака отменяется.
И вдруг в 09-50, новый приказ - Атаку начать ровно в 10-00. Без артподготовки!
И в десять часов утра, в полной тишине, мы поднялись в атаку.
Г.К. – В ночь перед наступлением саперы сняли мины с нейтральной полосы?
Л.Б. - Нет. Передний край так и оставался заминированным, саперов к нам не прислали. В атаку батальон пошел прямо по минному полю… А чему тут удивляться? С нами, штрафниками, никто никогда не считался. Мы были по сути дела смертниками. Я думаю, это никто не And the memories of a soldier from the 10th OshB about the events on the Sherpen bridgehead:
Belkin Lazar Abramovich
Born on 11/11/1921 in the town of Chechersk in Belarus.
He graduated from seven classes of the school, entered agricultural machinery, studied for zootechnics.
In November 1939, on a Komsomol tour, he entered the Gomel Shooting and Machine-Gun School (SSPU). I got into a cadet machine-gun company and for a year and a half I became a good machine gunner.
On June 17, 1941, a young lieutenant was graduated from the State Socialistic University of Georgia.
I was assigned to the Belarusian Special Military District, to the 3rd Army, to the 56th Strelkovaya Division. On June 21, we, 10 young commanders of the Red Army, graduates of the SSPU, arrived in Grodno, at the headquarters of the division, and late in the evening of the same day, were already in the town of Goji on the border with Poland. Here was the 184th Rifle Regiment, in which we were to begin our commanding service.
The next day our group was enrolled in the composition already defeated by German aviation, the 184th Infantry Regiment.
He was taken prisoner, escaped from captivity in 1943, after a special test in the Ryazan camp, directed to redeem the blame in the 10th OshB.
G.K. - On which front was the 10th OHSB sent?
LB - In early April 1944, we were loaded into a train and told: we are going to take Odessa. But in Belgorod, our echelon was detained, some Polish part was let into the front, and while we reached Odessa, it was released without our participation. We were landed at Novy Bug station, and from there, on foot, four hundred kilometers, we stomped to the Dniester. A defunct rifle regiment, in the vicinity of the village of Sherpen, was replaced on the defensive, and then a war broke out for us on the front line. Around orchards and ... death ... Those who received a slight injury were sent after the Sanbat "to be released" - in the 18th SURVEY.
LB - In August, we were transferred to the bridgehead along the pontoon bridge across the Dniester. Took a trench. From us to the Germans only eighty meters, there was virtually no neutral strip. And all these meters, to the enemy's trenches, were lined with mines. They placed machine guns on the defended platoon.
With the Germans quarreled. You could see this - Valentin Butz climbs onto the parapet, sits down near the machine gun, lights a cigarette, and talks to a German machine-gunner! I tell him - "Butz, immediately descend into the trench! The Germans will now "remove" you! He replies - "It's all right, commander, I met a German with you - and, clapping his hands with a mouthpiece, screams - Karl! Charles!".
From the German side it is heard - "Moment, nicht sprechen! Feldwebel com! ".
And it happened so - Valentine shoots a machine gun on the enemy, from there respond with fire, but it seemed to him that this machine-gun duel was empty, only wasting ammunition. Valentin screams to the Germans - Hey! Fritz! What the hell are you shooting !? Suddenly, from there it can be clearly heard - I'm not Fritz, I'm Karl! "Let's not shoot!" "Gut!" Carl agreed. But war is war. I quickly pushed aside Butz aside, they say, you are still a natural fraternization, right before the eyes of the "special" device, and gave a long line on the German positions.
Carl yells at his side - Neut Gut! But we agreed!
But on the 18th of August, at night, this "frontline idyll" came to an end.
The vodka was brought to the front in barrels, everyone was poured 200 grams each, fed well and told that at dawn, after the Katyush volley, we must attack the Germans. All the machine-gunners were scattered around the small companies.
15 minutes before the attack, we were made, but the team did not arrive. We spent the whole morning in suspense. Have passed the order - The attack is canceled.
And suddenly in 09-50, a new order - the attack start at exactly 10-00. Without artillery preparation!
And at ten o'clock in the morning, in complete silence, we mounted the attack.
G.K. - On the night before the offensive sappers removed mines from the neutral strip?
L.B. - No. The leading edge was still mined, sappers were not sent to us. In the attack, the battalion went straight to the minefield ... And what's there to be surprised at? Nobody has ever considered us punitive. We were in fact suicide bombers. I think it's nobody
Контакты